«Ага, а потом поймут, что Меч обидели и подлизываться начинают. Ты определенно самый странный Хранитель из всех, что у меня были… И раньше все мои Хранители были мужчинами», – неожиданно признается он.
«Мда… так что одна я у тебя, единственная и неповторимая. Так что береги, будь добр».
От такой наглости он даже дар речи потерял. Хе-хе… На том стоим, что поделать…
«Что тебя здесь держат, а? – неожиданно спросил Солнце после пары минут гробового молчания. – И крепко так держит».
«В смысле?»
«Я уже две минуты и пятнадцать секунд пытаюсь перенести нас в Анлион. Но что-то мешает. Вернее, кто-то мешает».
«Я?.. Может быть»…
«Что значит «может быть»?! Тут никаких других вариантов и быть не может! Именно ты не даешь нам переместиться. Что-то тебя держит здесь».
«Я знаю. Обещание держит».
«Не понял?»
«Ты же мысли читаешь? Ну, вот и прочитай, раз такой умный!»
«Хранитель, перестань. Не все мне пока доступно… Я все-таки не самый сильный из Мечей Предела… И в твоей памяти есть такие захламленные углы, что я не рискну пока соваться туда».
«Так бы сразу и сказал. В общем, слушай. Где-то года два назад я спросила маму, как бы она отнеслась к тому, что я неожиданно уеду из дома далеко и надолго…»
«Так ты знала?! – прервал меня Меч. – Ты ЗНАЛА, что я ищу тебя»?!
«Да ничего я не знала. Так просто спросила… Так вот, она сказала, что это ее убьет…»
Он замолчал. Минут на пять – но они мне показались часами.
«И что теперь? – устало спросил он меня. – Останешься здесь до тех пор, пока…»
«Не знаю. Сейчас пойдем на автобус… Вот до дома доедем – там и посмотрим. Я тогда сказала, что заеду попрощаться. Но здесь не останусь».
«И то хлеб», – вздохнул Меч, огорошенный новостью. Неудивительно, впрочем. Вряд ли его предыдущие Хранители такое отмачивали. Но я дала слово.
«Между прочим, ты думаешь, что стоит соваться в другой мир без НЗ? Это было бы глупо… Запасемся в деревне, там можно туристическое снаряжение взять у брательника».
«Это хорошая мысль, – одобрил он. – Кто знает, где нас выкинуть может? Окажемся на вершине Харионов – вот тогда весело будет. Это горы такие, – ту же пояснил он. – Самые высокие в Анлионе. И самые жестокие. Столько там народу погибло…»
«Спасибо, Солнце, ты умеешь утешать, – с сарказмом говорю я. – Что еще?»
«А я почем знаю? Меня там две тысячи лет не было… Многое у вас за это время изменилось? Во–от! Думаешь, там меньше перемен?»
«Перемен! – требуют наши сердца.
Перемен! – требуют наши глаза.
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен:
"Перемен!
Мы ждем перемен!"», – напевала я старую песню Цоя, с чего-то пришедшую на ум. В тему, впрочем…
«Ничего песенка, – оценил, называется… – только вот тебе по ушам медведь, что ли, пробежался?»
«И сама знаю! Нет бы утешить».
«Ха! Ты вот только с эльфами соревноваться не вздумай».
«С эльфами?! Так в Анлионе и эльфы живут?! А чего это ты молчишь, а?»
«А ничего… Они – вечные противники магии Предела, которую тебе предстоит освоить. И, естественно, твои враги. Давние враги, между прочим. А поскольку живут они по три-четыре тысячи лет… Могут